Есть люди, судьбы которых неразрывно связаны с Казанским федеральным университетом. Статус студента они сменили на статус преподавателя, наблюдали, как меняется молодежь и alma-mater. Об университете прошлого и настоящего, ЕГЭ и любопытном диалоге с Медведевым мы побеседовали с выпускником историко-филологического факультета КГУ 1979 года, профессором кафедры истории Татарстана, археологии и этнографии Института международных отношений, истории и востоковедения, доктором исторических наук, директором Института Татарской энциклопедии и регионоведения АН РТ Искандером Гилязовым.

 

«На лекциях таких людей человек растет как личность»

Искандер Аязович, были у вас муки выбора перед поступлением в университет?

Были! Точные науки не вызывали у меня восторга, но, как гуманитарий, я метался между историей и филологией, языками и общественными науками. В то время вступительные экзамены в некоторые престижные вузы можно было сдавать в июле, а у нас в университете – в августе. Мне тогда было всего 15 лет, и я поехал в Москву в Институт стран Азии и Африки. Там было два факультета – историко-филологический и социально-экономический. Черт меня дернул подать документы на социально-математический! Вступительный экзамен по математике я не сдал, хотя сочинение написал на «пять». Надо было, наверно, поступать на историко-филологический факультет, тогда бы моя история завертелась совершенно по-другому. Я вернулся в Казань, здесь был большой конкурс, нужно было сдавать четыре экзамена, плюс учитывалась оценка аттестата. Я поступил на историко-филологический факультет и тут же поехал в колхоз собирать яблоки. В то время в сентябре студентов отправляли на сельскохозяйственные работы.

Учеба давалась легко?

Да, легко, потому что я был человеком ответственным, как впрочем, и сейчас. На истфаке не так трудно учиться, тем более, если есть интерес к этому. Конечно, какие-то дисциплины казались скучными и даже ненужными, но в целом мне очень нравилось учиться.

 

18 апреля 1977 г. 441 и 442-я группы истфилфака КГУ на Ленинском субботнике. Искандер Аязович – четвертый справа, выглядывает из-за спины своего товарища в белой куртке. Профессор И.Р..Тагиров (в шляпе), профессор А.А.Литвин (на переднем плане сидит слева), упомянутый в интервью Р.Б.Гайнетдинов  (на переднем плане сидит справа).

Можете вспомнить своих преподавателей?

Нашему потоку, да и всему поколению студентов 70-х годов, на историко-филологическом факультете страшно повезло. У нас были потрясающие преподаватели, невозможно не склонить голову перед памятью многих из них. На первом курсе археологию читал выдающийся ученый Альфред Хасанович Халиков. Этнографию читал Евгений Прокопьевич Бусыгин. Это потрясающий рассказчик, у него были прекрасные интересные лекции. Историю КПСС читал Рафик Измайлович Нафиков, тоже очень интересная фигура. Историю древнего мира – профессор, заведующий кафедрой Аркадий Семенович Шофман, он был как будто из дореволюционной профессуры. Курс истории СССР читал Иван Михайлович Ионенко – человек, прошедший войну, заведующий кафедрой истории СССР. Некоторые из наших преподавателей, слава богу, еще живы – Игорь Петрович Ермолаев, Индус Ризакович Тагиров, Рамзи Калимович Валеев. Нам читали лекции Миркасым Абдулахатович Усманов, Григорий Наумович Вульфсон, Василий Иванович Адо, Ренарт Газиевич Кашафутдинов, Александр Васильевич Сергеев, Петр Борисович Уманский, Это же просто бриллиантовая россыпь! На лекциях таких людей человек не просто получает материал, он растет как личность и профессионал.

Лекция – это живой разговор, в котором самое главное – научить студентов размышлять самостоятельно, вести свою мысль.

Дадите совет нынешним студентам, как научиться размышлять?

Это пока не совет, но констатация того, что затрудняет жизнь современного студенчества. Без обиды для нынешнего поколения, им не повезло в том, что они являют собой поколение ЕГЭ. Школа их отучает думать. Последние два года школьники во главе с учителями заняты исключительно подготовкой к ЕГЭ. Дело в том, что вуз не может исправить многого, что недоделала школа. А к нам из школы человек приходит, к сожалению, как чистый лист. Многие вещи ему надо разжевывать. К тому же очень сильно портит жизнь студентам Интернет.

Но ведь это же источник знаний!

В том то и дело, что это источник, которым надо уметь пользоваться. Интернет, с одной стороны, это великолепная вещь, Клондайк достижений современной человеческой цивилизации. Но с другой стороны, он расслабляет в интеллектуальном смысле. Студентам я дам банальные советы: нужно больше читать, причем не в Интернете, а живых книг, это дисциплинирует. Много раз задавал студентам вопрос, кем они хотят стать. И самый популярный ответ: «я не знаю»!! Человек, пришедший в вуз, должен думать о том, что он будет делать через 4 года. Нужно же понимать, что будущее зависит только от самого себя. Так что хотелось бы пожелать современным студентам самостоятельности, ответственности, любознательности и тяги к знаниям.

«Ночами писал от руки материалы»

А вы сами в каком возрасте определились с будущей профессией?

В 16-17 лет, когда пришел в университет. Мне была интересна история Татарстана, татарского народа. С первого курса я начал ходить на кружок по истории Татарстана, занимался под руководством моего неизменного шефа профессора Миркасыма Абдулахатовича Усманова. Единственно, я не знал, в какой сфере буду работать – в чисто научно-исследовательской или педагогической. Но к концу обучения в университете это решение выкристаллизовалось – решил, что буду работать в университете. Хотя это не сразу стало возможным, потому что в 1979 году я уехал в Москву, 3 года учился в аспирантуре в системе Академии наук СССР. После возвращения в Казань начал работать в Институте языка, литературы и истории Казанского филиала Академии наук, и три года отработал там. Параллельно меня начали приглашать в Казанский государственный университет, я стал читать лекции по истории России, потом по истории Татарстана. В 1985 году перешел на работу в Казанский государственный университет. Так что для меня словосочетание «Казанский университет» всегда являлось наполненным глубоким смыслом и высоким значением.

Всегда ощущаю волнение, входя в здание университета, или когда выступаю где-то от имени Казанского университета.

Помните свою первую лекцию?

Не помню отчетливо, потому что все начинается с семинаров. Они были больше рутинными. Но точно помню, с какими ощущениями я шел на каждую лекцию. Интеллектуальный уровень тогдашних студентов был гораздо выше. Поэтому я всегда очень серьезно готовился к каждой лекции и шел туда, как на экзамен. Мне тогда было 25 лет, а студентам по 17-18 лет, разница в возрасте совсем небольшая. Жена до сих пор вспоминает, как я сидел ночами и писал от руки материалы. Сейчас у меня складывается впечатление, что при упоминании на лекциях тех же самых фактов, современные студенты уже не всегда понимают, о чем я говорю. Они не добрали в школе чистой фактологии. Меня поражает, что современное поколение нелюбопытно. Конечно, есть грамотные и подготовленные ребята, лучше, чем раньше. Но основная часть студентов – нелюбопытные. Это так плохо! Они не знают, например, что Пушкин бывал в Казани. Проходят по десять раз на дню дом с мемориальной табличкой и даже не посмотрят на нее. Я много езжу и часто бываю за границей, люблю ходить пешком, смотреть на все мемориальные доски, узнавать. Недавно был в немецком городе Ветцлар, который связан с именем Гете. Мне это интересно. Всегда в любом городе я хожу с «открытыми» глазами.

Ваша научная жизнь тесно связана с Германией. Как это получилось?

Я очень горжусь этим, и, кстати, это признает и немецкая сторона, и наше казанское представительство, что совместно с одной коллегой с тогдашнего биофака я являюсь первым стипендиатом DAAD (Немецкая служба академических обменов, - прим.) Казанского университета. По большому счету это произошло случайно. Шел 1989 год, наш университет только начал интересоваться международной деятельностью. У нас открылось Управление по международным делам. Одним из сотрудников этого управления был мой старый знакомый Владимир Иваньшин. Он спросил, не хочу ли я подать документы на немецкую стипендию. И так все завертелось. Честно говоря, у меня не было никаких контактов, а нужно было заручиться поддержкой кого-то из немецких ученых. Через московских друзей я вышел на одного из выдающихся историков – Андреаса Каппелера, который занимался средневековой историей Среднего Поволжья и работал тогда в Кельнском университете. Написал ему письмо, не согласится ли он поддержать мою кандидатуру, если я приеду к нему на стажировку. В конце концов, я получил письмо из DAAD и осенью 1990 года еще из Советского Союза уехал в Кельнский университет, где провел 10 месяцев. Так началось мое сотрудничество с немецкими университетами. Сейчас оно очень тесное, интенсивное и глубокое с научной точки зрения.

С одногруппниками поддерживаете связь?

Конечно. Дело в том, что у нас оказался очень серьезный поток. У нас учились люди, которые сегодня являются действующими профессорами Казанского университета. Это Алла Сальникова, Рустем Циунчук, Александр Литвин. Если кого-то забыл, пусть не обижаются. У нас с десяток кандидатов наук, многие из моих однокашников остались в мире науки.

Мы всегда с удовольствием вспоминаем студенческие годы.

В плане объединения информации и фотографий о нашем потоке многое делает наш выпускник, который сейчас работает в аппарате президента, Рустем Гайнетдинов. Кстати, в следующем году у нас будет 40 лет с окончания университета.

«Медведев меня поддержал»

 

Встреча президента Дмитрия Медведева с российскими учеными-историками. 22 июля 2011 г. Искандер Аязович второй слева.

Что входит в ваши обязанности директора Института татарской энциклопедии и регионоведения?

У нас академическое научно-исследовательское управление. Мы – один из гуманитарных институтов Академии наук Республики Татарстан. Занимаемся научно-исследовательской работой. Однако наш институт имеет специфику, по большому счету, у нас есть и научно-пропагандистская миссия. Выпускаем энциклопедическую литературу. Издано шесть томов татарской энциклопедии на русском языке и пять томов на татарском. В этом году выходит шестой том на татарском. Много отраслевых энциклопедий, посвященных разным сферам жизни республики, много справочников, есть научные и исследовательские публикации. Сейчас начинаем очень большой проект, поддержанный руководством республики, – татарскую энциклопедию онлайн. Думаю, в этом году в Интернете можно будет увидеть первые шаги, сделанные нами в этом направлении, и оценить. Этот проект очень важен для нас, и мы бы хотели получить положительную реакцию со стороны общественности.

Вы сказали президенту Медведеву «Без Золотой Орды не было бы Московского государства». При каких обстоятельствах это произошло?

Кажется, это был 2011 год. Мне позвонил из Москвы один знакомый, который тогда работал в аппарате Госдумы или президента. Он сказал, что президент Медведев планирует встречу с российскими историками в городе Владимире. Видимо, была какая-то установка пригласить не только «генералов», руководителей больших академических институтов, но и представителей национальных республик. Из провинции я был единственный персонально приглашенный. Нас было около 15 человек. Мы сидели за круглым столом, атмосфера была деловая. Когда я получил возможность высказать свои соображения, то я заметил, что история России – это не только история русского народа, это история многих народов и многих государств, которые существовали на этой территории. То есть современная Россия – продукт всех видоизменений, которые произошли со многими народами, это не просто автоматическое продолжение Киевского или Московского государства, и другие государства, в том числе Золотая Орда, внесли свой вклад в ее развитие.

История многогранна, не стоит все рисовать только одним цветом. Так и сказал.

И какая была реакция?

Медведев поддержал меня. Не совсем про Золотую Орду, но в целом, в том, что история России и в этническом, и в культурном плане многообразна. Он остановил следующего спикера, упомянул меня, сказал, что хочет на эту тему высказаться, и поддержал мою мысль.

(Фото из личного архива и с сайта kremlin.ru)